«Каждое здание — это судьба». Как (не) сохраняется архитектурное наследие Бишкека?

Этот материал можно прочитать на кыргызском здесь.

Архитектурный облик Бишкека видоизменяется с каждым годом. Новые многоэтажки все шире и выше возвышаются над городом, а старая архитектура бледнеет под их тенью, теряя свою ценность.

Кто создавал архитектуру города? Что осталось от архитектурного наследия? В каком состоянии здания-памятники и кто за ними следит?

«В 1971 году я поступил в университет. Именно тогда стали появляться многие здания, которые считают шедеврами советского модернизма… Только у нас их чаще всего ломают и сносят», — рассказывает архитектор Олег Лазарев.

Всю свою жизнь он посвятил работе в мастерской, созданию чертежей и масштабным проектам. Например, будучи в коллективе архитекторов, Лазарев проектировал здание Дома офицеров (нынешний главный корпус КРСУ) и здание Бишкекского гуманитарного университета.

«Каждое здание — это судьба, это процесс, это кусок жизни», — говорит архитектор.

Проектирование советских зданий проходило в несколько этапов. Сначала архитекторы делали проекты и обсуждали их в своих мастерских, затем выставляли их на архитектурный совет, а уже потом на градостроительный.

«Сейчас отношение к проекту, как к товару. Строительство подобрали под себя несколько крупных стройфирм. Им главное, где найти землю и за какую сумму ее приобрести. То есть там юрист, наверное, имеет большее значение, чем архитектор», — сетует Лазарев.

Один из главных проектов, в котором он принимал участие — строительство Белого дома, в котором сейчас заседает парламент. «По Белому дому была колоссальная работа. Мы чертили каждый фрагмент стен, разрабатывали малые залы, где сейчас все заседают», — вспоминает Лазарев.

Сейчас Белый дом, как и сотни других зданий, входит в список объектов историко-культурного наследия.

Согласно закону «Об охране и использовании историко-культурного наследия», все памятники находятся под защитой государства.

В Кыргызстане памятники делятся на три типа:

• международного значения — такой статус присваивает им ЮНЕСКО;
  
• республиканского значения — решение принимает Министерство культуры, информации и туризма;
  
• местного значения — их утверждают органы местного самоуправления

Часть зданий из республиканского списка являются памятниками истории, искусства или градостроительства. Но более 75% зданий из этого списка — памятники архитектуры. Среди них много знаковых зданий, например, Филармония, Театр оперы и балета, здание Академии наук и десятки других.

В основном в этих зданиях размещаются культурные, спортивные или религиозные учреждения, а также госорганы.

Согласно закону, здание может лишиться статуса памятника и получить пометку «утрачено», если так решит специальная комиссия, в которую входят специалисты из госорганов, архитекторы и представители гражданского общества. Лишив здание статуса памятника, его могут снести.

В республиканском списке есть только два здания, которых лишили статуса памятника. Одно из них — типография «Эркин-Тоо», построенная в 1930-е годы.

В советское время в здании располагался Дом печати, а в годы Второй мировой войны формировалась Панфиловская дивизия. В 1990-е там появилось акционерное общество «Эркин-Тоо», большая часть акций принадлежала государству. Но в 2000-х акции стали распродавать.

Чтобы защитить типографию от сноса, ее признали памятником республиканского значения, но в 2015 году Минкультуры признало здание аварийным. В 2019 году здание частично снесли — на его месте планировали построить многоэтажный комплекс.

В 2021 году в ГКНБ заявили, что акционеры типографии вступили в сговор с сотрудниками Минкультуры и одной из стройкомпаний и незаконно вывели здание из списка памятников.

Ещё один объект, утративший статус памятника — ипподром «Ак-Кула». В 2020 году комиссия признала здание ипподрома аварийным и не подлежащим реставрации. Его планируют полностью снести и отстроить заново. По невыясненной причине, на момент написания материала пометки «утрачено» в постановлении со списком памятников на сайте Минюста нет.

Памятники местного значения отличаются тем, что ценны для определенного города или села. В Бишкеке их список утверждает мэрия. Каждый из них может войти и в республиканский список, если специальная комиссия признает их ценность на государственном уровне.

Исторической ценностью здание наделяется, если в нем жил видный политик, деятель искусства или науки или там происходило важное для страны событие.

В Бишкеке 14 зданий-памятников из 196 уже нет.

Например, снесли гостиницу «Ала-Тоо», ресторан «Нарын», здание женской прогимназии — сейчас там расположен торговый центр «Гоин».

На месте шести зданий-памятников выросли новые многоэтажные дома.

Ещё шесть зданий-памятников в Бишкеке заброшены.

Например, здание павильона «Улитка» в парке за ЦУМом. «Такие объекты, как "Улитка" — это штучные объекты даже не на город, а на всю страну. У них должен быть особый статус», — комментирует дизайнер Наталья Андрианова.

В основном сохранившиеся памятники местного значения — это жилые дома, либо здания, где располагаются различные организации и малый бизнес. В целом, вне зависимости от наличия или утраты статуса памятника, здания и помещения в нем сдаются в аренду — часто там открываются офисы, места общепита и магазины.

Памятниками истории считаются и некоторые заводы и фабрики, построенные в первой половине 20 века. Сейчас большая часть из них не функционирует и находится в удручающем состоянии. Территории фабрик и заводов делят по частям, затем участки отдают под застройку.

В список памятников местного значения, например, входит здание Кожевенного завода, построенного кооперативом «Интергельпо». Территория завода поделена на участки: Фучика 38а, Фучика 38б, Фучика 38/2 и др. На некоторых из них уже строятся многоэтажки.

В таком же положении оказалась территория завода «Сетунь» и Суконной фабрики, построенной чехословацким кооперативом — сейчас часть зданий разрушена, хотя в одном из строений продолжают работать частные цеха, а некоторые помещения сдают в аренду малому бизнесу.

Дизайнер Наталья Андрианова рассказывает, что советская архитектура Бишкека строилась по всем правилам и принципам градостроительства. Например, архитекторы учитывали строительные нормы, сейсмологические особенности, проветриваемость города.

«У нас есть и крохотный слой архитектуры 19 века. С ним хуже всего, его уже почти уничтожили. [...] Архитектура кыргызского модернизма, которая очень недурна и имеет достойнейшие объекты, не осознается как ценность. Это самое грустное в этой ситуации», — говорит Андрианова.

Она поясняет, что архитектура советского модернизма очень удобная и функциональная, она создавалась для простых людей.

Гид-экскурсовод Анна Сарыбаева считает, что архитектура города уникальна, потому что включает в себя разные эпохи.

«По архитектуре Бишкека можно отследить историю становления не только города, но и государства. У нас есть здания, которые были построены до придания Пишпеку статуса города, когда ещё не было государственности. И эти здания — свидетели процесса смены эпох, смены форм правления, в этом и есть уникальность», — объясняет Анна.

В 60-70-е годы внимание уделялось не только архитектурным формам, но и художественному оформлению. Художники-монументалисты оформляли здания мозаиками и рельефами.

Архитектор Олег Лазарев считает, что сейчас чиновники халатно относятся к зданиям-памятникам. «Они не видят, что здания уникальные, они же облезлые. Эти здания, как старики, от которых потихоньку хотят избавиться, и [чиновники] умеют это делать», — говорит он.

Одно из зданий, от которого уже избавились — это ресторан «Нарын». Его история началась в 1984 году и закончилась в 2017.

До сноса, здание много лет пустовало, постепенно разрушаясь. Владельцы ресторана не предпринимали попыток отреставрировать его, несмотря на то, что здание входило в список памятников местного значения и, согласно закону, хозяева были обязаны были беречь и ремонтировать его. В 2016 году его лишили статуса памятника.

«В Бишкеке, пожалуй, нет другого места с такой великолепной сценографией. Несмотря на то, что здание многие годы оставалось бесхозным, не следует забывать, что ресторан "Нарын" — один из самых уникальных архитектурных шедевров кыргызской столицы!» — заявили тогда швейцарские архитекторы Кристиан Хеллер и Сандра Мюнгер, которые вступились за здание и призвали сохранить его. Однако осенью 2017 здание все же снесли.

Сначала владельцы хотели построить на месте ресторана новый многоэтажный комплекс, но после негативной реакции бишкекчан и архитектурного сообщества, мэрия обещала разбить там сквер. Сейчас территория пустует и огорожена забором.

История ресторана «Нарын» стала показательной, и теперь архитекторы боятся, что другие здания-памятники могут повторить его судьбу.

Предположительно, загородный дом первого выборного старосты (мэра) Ильи Терентьева был построен в конце 19 века: первый этаж выполнен из кирпичей, а второй из дерева. Вокруг дома был высажен сад, который затем стал одним из первых городских парков, но позже был вырублен.

В советское время рядом со зданием построили Дворец Пионеров, а в доме Терентьева открыли краеведческий и туристический кружки. В начале 2000-х здание превратилось в безмолвную заброшку, несмотря на то, что было включено в республиканский список памятников.

За последние 20 лет мэрия, БГА, Минкультуры и другие госструктуры безуспешно поднимали вопрос восстановления дома. В Минкультуры нам рассказали, что проект восстановления дома Терентьева уже давно готов, но все упирается в отсутствие финансов.

«У нас было потрясающее место — ВДНХ. Там была центральная аллея, павильоны, в конце был потрясающий сад, фермы. А рядом были два озера с прекрасными лебедями. [...] В свободное время можно было просто приехать туда погулять. То, что сделали с этим парком, это преступление», — возмущается архитектор Олег Лазарев.

Сейчас ВДНХ находится в свободной экономической зоне (СЭЗ) и огорожена забором. Здание главного павильона входит в список памятников республиканского значения, но уже много лет заброшено. Специальная комиссия, которая осматривала здание несколько лет назад, заключила, что зданию необходим капитальный ремонт.

В 1996 году здание передали в аренду на 97 лет южнокорейской корпорации. А охранные обязательства лежат на гендирекции СЭЗ «Бишкек».

«Территорию ВДНХ особенно жалко. Она утрачена городом, как общественное пространство для прогулок, проведения выходных дней», — говорит Наталья Андрианова.

Однако есть те, кому судьба ВДНХ небезразлична. «Моя бабушка работала рядом, поэтому я слышала много рассказов о ВДНХ. [...] Я изучала статьи, вдохновилась темой и мне захотелось, чтобы тут снова воцарилась жизнь, пусть хотя бы на картинке», — рассказывает архитектурный дизайнер Юлия Козырева. В своей дипломной работе она разработала проект воссоздания ВДНХ, как общественного пространства.

Последнее десятилетие здание гостиницы пустовало, а его имущество растаскивали неизвестные, пробираясь на территорию гостиничного комплекса. Правительство несколько раз пыталось восстановить ее, но в бюджете не было денег.

В 2020 году гостиница «Иссык-Куль» была на слуху у многих, но не потому, что здание хотели отремонтировать. После смены власти в октябре здание облюбовали митингующие сторонники нынешнего президента Садыра Жапарова — какое-то время именно там выдвигались основные требования к действующей на тот момент власти.

В 2021 году межведомственная комиссия заявила, что гостиница «Иссык-Куль», построенная всего 37 лет назад, находится «в крайне неудовлетворительном состоянии, не подлежит эксплуатации и утратила архитектурную ценность». Ее лишили статуса памятника и теперь могут снести.

«Чтобы сохранить здания, нужен системный подход, креативные менеджеры, нужны цели. Но кто это сделает? Кто у нас за что отвечает? Никакой связи нет», — говорит архитектор Лазарев.

В Кыргызстане есть несколько законов, которые четко прописывают вопросы пользования и сохранения памятников.

Согласно закону «Об охране и использовании историко-культурного наследия», все памятники подлежат защите и сохранению, вне зависимости от того, в чьей собственности находятся. Следить за этим обязано Министерство культуры, информации и туризма. Оно же должно проводить проверки.

Министерство имеет право вмешиваться в деятельность, которая может угрожать памятникам, и обращаться в милицию, чтобы защитить их. Если памятник находится под угрозой утраты статуса, Минкультуры обязано принять меры по его спасению.

Физические и юридические лица, которые владеют или временно пользуются памятниками, также обязаны сохранять и защищать их. Если они халатно относятся к сохранению здания или приводят к разрушению, государство имеет право изъять его через суд.

Снос, перемещение, перестройка или изменение облика недвижимых памятников истории и культуры запрещается. Чтобы провести какие-то работы, нужно брать разрешение у Минкультуры, а разрешение на снос может дать только правительство.

По словам Бактыгуль Белековой, начальницы отдела сохранения и развития культурного наследия Минкультуры, ведомство постоянно проводит рейды и следит, чтобы никто не менял внешний облик памятников. Она также говорит, что ее отдел постоянно напоминает местным властям и правительству, чтобы они выделяли деньги на реставрацию памятников. Однако сейчас финансирования нет.

«Пока в Бишкеке ничего реставрировать не планируется, сейчас же такое положение. В нынешней ситуации денег на реставрацию объектов не выделяется», — говорит она.

За нарушение сохранности памятников, ответственность могут понести как госорганы или органы местного самоуправления, так и физические или юрлица.

Юридические и физические лица, причинившие вред объекту историко-культурного наследия, обязаны восстановить его, а при невозможности восстановления — возместить причиненные убытки.

В Минкультуры нам сообщили, что их инспекторы порой выписывают предупреждения или штрафы за вывески или несогласованные изменения облика зданий-памятников. Обычно этим все и ограничивается.

Несмотря на четко прописанные меры по сохранению и защите памятников в законодательстве, на деле их выполняют не всегда. Об этом говорит заброшенное состояние ряда памятников, или руины тех, которых этого статуса лишили.

Гид-экскурсовод Анна Сарыбаева рассказывает, что Бишкек с легкостью может заинтересовать как внутренних, так и иностранных туристов своей архитектурой.

«Бишкек обладает большим количеством памятников архитектуры, но большинство из них неизвестны не только иностранным туристам, но и горожанам. Поэтому потенциал огромный», — говорит она.

Сейчас Анна уже проводит экскурсии по городу по трем маршрутам, ещё два в разработке. Она поясняет, что информации о большинстве памятников в открытых источниках нет. «Если вытащить сведения из архивов, составить маршруты, то можно сделать непомерное количество экскурсий на территории города».

Ещё одна проблема, по словам гида, сокрытие архитектуры под страшными вывесками и некорректная реставрация.

«Важные архитектурные объекты Санкт-Петербурга, Москвы, Рима настолько популяризированы, что люди толпами ходят смотреть их. А у нас объекты настолько сокрыты в глубине Бишкека, что сами бишкекчане не знают об их существовании», — сетует Анна.

Один из самых эффективных способов популяризации, считает Сарыбаева — городские экскурсии на уровне школ и университетов, чтобы прививать интерес молодежи. «Чем больше людей будут это знать, тем больше они смогут передавать знания друг другу», — заключает она.

Памятники архитектуры уничтожаются не только в Бишкеке, но и в городах по всему миру. Зачастую на их месте появляются новостройки. Как же с этим борются?

В Великобритании в конце 20 века появилась общественная организация SAVE Britain's Heritage, которая уже много лет спасает архитектурное наследие в Европе. Организация разрабатывает и предлагает законопроекты, взаимодействует с бизнесом, привлекает инвесторов для реставрации зданий.

На примере успешных проектов, SAVE показывают политикам и бизнесменам, что историко-архитектурное наследие может приносить прибыль. Например, квартиры в старинных домах стоят дороже, чем в новостройках, а кафе в историческом квартале привлекают больше туристов.

В России действует программа «Дом за рубль», благодаря которой инвесторы могут купить или взять в аренду на льготных условиях здание-памятник, при обязательстве восстановить его. В ряде городов в старинных зданиях уже открылись офисы, кафе, магазины или гостиницы.

За сохранение архитектуры взялись и активисты из Каракола. В 2019 году на «Том Сойер Фестивале» за счет пожертвований волонтеры отреставрировали дом нотариуса Пьянкова, построенный в конце 19 века и расположенный в центре города. В советское время в доме открывали общежитие, отдел земледелия и окружной комитет. Сейчас в нем находится детский сад.

Во время подготовки к фестивалю активисты создали дополнительный список зданий для включения их в реестр историко-культурного наследия, и депутаты приняли его.

«Фестиваль показал, что в целом сохранять памятники возможно, но нужно над этим работать. К сожалению, нет стратегии по сохранению памятников архитектуры, хотя это такая перспектива привлекать туристов. Пока мы видим, что дома, которые отличались своим видом, исчезают», — с сожалением говорит Анастасия Стыценко, руководитель молодежной волонтерской организации «Лидерство».

Гид-экскурсовод Анна Сарыбаева тоже хочет взяться за сохранение архитектурного наследия в Бишкеке. Сейчас она участвует в разработке проекта по восстановлению дома Терентьева.

По ее словам, если получится найти финансирование, в нем можно было бы открыть краеведческий музей, в котором горожане будут узнавать об истории города. Сейчас Анна ищет родственников Терентьева или горожан, которые помнят здание до разрушения или имеют уникальные фотографии для создания проекта реконструкции.


Над материалом работали: Алексей Журавлев, Адеим Убакеева
Редактура: Рада Валентина кызы, Анна Капушенко
Анализ данных
Карта зданий-памятников